Застревание в роли жертвы
Пластичность организма и личности и их адаптационные возможности иногда играют с человеком очень злую шутку. На самом деле, это не шутка, а закономерность, но выглядит именно как злая шутка.
Злая шутка состоит в том, что человек способен довольно быстро адаптироваться к болезненной, унизительной и любой другой патологической ситуации, адаптироваться настолько, что выйти из нее не только не сможет, но и не захочет.
В мире проводились и проводятся много исследований так называемых “людей дна” (нищих, бомжей, уличных проституток), выводом которых стал эффект “всасывания на дно” (именно это слово, например, употребляет Н.М.Римашевская в работе 2004 года, и многие другие). Создается полное впечатление, что задержавшись в плохом состоянии – состоянии “социального дна”, человек настолько меняется, что теперь ему сложно адаптироваться к нормальным условиям и он сам выбирает “дно” как наиболее привычную и даже комфортную для себя обстановку.
Выделяют несколько главных черт, которые характерны для представителей “дна”, достаточно адаптированных, то есть “привыкших” жить на дне.
1)Нежелание менять свою жизнь.
Ну это понятно, наверное, да? Любые изменения, особенно, резкие, – это стресс, на который нужно много энергии, а откуда у человека на дне энергия? Не до жиру, быть бы живу.
2)Презрение к общественным нормам и криминальный или аморальный тип мышления.
Это тоже, наверное, понятно? С точки зрения общественных норм такой человек – полное ничтожество, поэтому самооценка для сохранения терпимого для жизни режима требует изменения норм, создание субкультурных или маргинальных ценностей, отрицания общей морали и принятых в социуме правил. Вернуться обратно к нормальной системе ценностей не так просто.
3)Нежелание иметь легальные доходы, даже большие, чем есть, согласие на маленькие или нелегальные.
Легальные доходы требуют перестройки всего образа жизни, работы, построения новых отношений с обществом и с самим собой. Все это огромный стресс. Поэтому чем ниже на дно опустился человек, тем сложнее увлечь его возможностью получить легальный доход. Он привык получать нелегальный или жить на подаяние государства и людей.
Люди с ригидной картиной мира, которые верят в какие-то врожденные характеры или в то, что все раз и навсегда складывается в детстве, относятся к представителям дна и к другим жертвам, застрявшим в плохом состоянии, презрительно или с жалостью (что есть одно и то же высокомерие, просто первое – злобное, а второе – добродушное). Они не понимают суть принципа “от сумы и от тюрьмы не зарекайся”, им кажется, что любой представитель дна, во-первых, всегда был таким и таким останется, во-вторых, получает от этого кайф, иначе бы делал все для изменений.
Да, уважаемые твердолобые граждане с квадратной картиной мира, некоторые жертвы действительно получают кайф от своего положения, однако, дурное дело – нехитрое: почти любой здоровый человек может адаптироваться к ситуации, в которой он способен выжить. Адаптироваться – значит измениться внутренне, стать другим, таким, чтобы жуткая изначально ситуация стала для него нормальной, а то и идеальной средой, то есть давала комфорт, а иногда и удовольствие (ведь мозг нуждается в кайфе и способен создать его из чего угодно).
Я, в основном, хотела рассказать не о людях дна, это больше социальная проблема, то есть решается только на уровне государства, а не личных инициатив. С такими людьми нужно работать, понимая специфику их адаптации, то есть нельзя ни откупаться от них простыми социальными пособиями (добренький высокомерный взгляд на таких людей) – это повысит их комфорт и еще больше адаптирует к ситуации дна, ни принуждать их к труду насильно (злой высокомерный взгляд на таких людей) – они будут избегать этого как наказания, то есть работа с ними должна включать в себя много стратегических этапов и обязательно строиться на понимании того, как возможна новая адаптация, постепенная (постепенная, то есть без скачков, добавляя новые способы жизни постепенно и поощряя каждый маленький шаг к изменениям значимыми именно для них бонусами) социальная реабилитация таких людей, возвращение их в мир людей (взгляд как на потенциально равных себе, но попавших в патологическое состояние). Рассказать я хотела о менее выраженном и более актуальном для большинства эффекте “всасывания на дно” – застревании в роли жертвы деструктивных отношений.
В общем, то же самое касается не только отношений. Жертва любого обстоятельства (потерявший работу человек, потерявший здоровье, потерявший любовь) может адаптироваться к этому обстоятельству вместо того, чтобы выйти из этого обстоятельства в новые. Да, организм наш может адаптироваться к болезни (и делает это), перестроившись так, что теперь болезнь вылечить почти невозможно, она перешла в хроническую форму, а значит – изменилось и все остальное в организме, одна болезнь вызвала перемены во всех функциях, и теперь организм как бы вынужден эту болезнь в себе поддерживать.
Кроме того сам человек может начать вести себя как “профессиональный больной” – думать только о болезни, заниматься только ею, тем самым поддерживая ее. С одной стороны у него действительно нет выхода, он не может взять и отвлечься от самой серьезной проблемы, которая у него есть, но с другой стороны, отдавая этой проблеме все свое внимание, он лишает себя дополнительных резервов энергии, застревает в роли больного, вместо того, чтобы постараться “переключиться” и найти силы на изменения. Но если в случае с болезнью человек находится в тисках физической боли и физических страданий, с которыми очень сложно справиться психологически, иногда и вовсе ничего нельзя сделать, во всех остальных случаях он имеет такие возможности (имеет, да), и должен постараться их использовать, то есть выйти из патологической ситуации как можно быстрее, пока не произошла адаптация, а если адаптация уже произошла, начать работать над этой адаптацией, переадаптируя себя к нормальной жизни.
Смотрите, что важно учитывать для этого, на примере деструктивных отношений (но эту схему можно использовать для любого дна и даже небольшой ямы).
1) ваш взгляд на себя искажен, вы находитесь внутри поля деструктивных отношений, в вас произошли изменения, вы – другой, не тот, кем были раньше, не тот, кем можете стать, выйдя из поля деструктивных отношений, помните об этом, это – самое важное;
2)вы не можете изменить ситуацию резко (иногда можете, всякое бывает, и тогда меняйте же ее, смелее, но чаще всего – не можете, и это закономерно), но вы можете начать менять ее постепенно;
3)иногда постепенные изменения такие маленькие, что не выглядят как изменения и на них не хочется тратить силы, однако, если понимать суть переадаптации, вот этой вот переплавки себя: немного изменился ты – изменилась ситуация, изменилась ситуация – изменила тебя и т.д. процесс выглядит намного более осмысленным и даже приятным;
Давайте сравним, например, социальную реабилитацию уличной проститутки или бомбжа и выход из деструктивных отношений обычной, нормальной, совсем еще не “падшей” женщины. Хотя сравнивать этих людей нельзя, динамика выхода, тем не менее, имеет много общего. Что такое – деструктивные отношения? Любой сильный дисбаланс, к которому человек адаптирован, который буквально крошит его самооценку, локус контроля, отнимает ресурсы, лишает опор и веры в себя. Сильный дисбаланс способен довести минуса до депрессии и самоубийства. Да и плюс находится в специфическом состоянии личности, когда адаптировался к дисбалансу, и тоже может много себе вредить (особенно для плюсов характерны неосознанные самонаказания – болезни, аварии, всякое такое). Но с бомжами и уличными проститутками проще сравнивать минусов. Те и другие адаптированы к ситуации, когда их порог унижения очень сильно поднялся: для них совсем не унизительно то, что унизительно для других.
Как рассуждают нередко люди, которые хотят “помочь” уличным проституткам или бомжам. Они представляют себя на их месте (себя нынешних, живущих в другой совсем среде и ситуации) и думают “ну я бы пошла туалеты мыть охотней, чем трахаться с разными ублюдками на улице или сидеть в подвале” и предлагают таким людям пойти мыть туалеты. Но они не понимают, что для проститутки “трахаться с ублюдками” привычно, она адаптирована давно, для нее это не так уж противно, нейтрально скорее, а вот мыть туалеты – наоборот, тяжело, нудно, не понятно как за это браться, как к себе в таком качестве относиться и платят меньше. И для бомжа проще сидеть в подвале, чем мыть что-то там, он привык есть на помойке, ему окей, не так уж и противно, даже вкусно иногда. Он другой. Он не всегда таким был, он таким стал. Он может измениться, но не по взмаху вашего перста, если вы – не фея Розабельверде, хотя даже феи Гофмана и вообще наиболее живо описанные в литературе феи всегда учитывают физические законы.
Как вытащить уличную проститутку или бомжа со дна? Нужны социальные программы, которые бы занимались этими людьми, предлагая им по чуть-чуть менять их жизнь. Не резко, не сразу, иначе они сбегут, закроются, даже повеситься могут от такого “добра”. Им надо сохранить их образ жизни, привычный, но внести в этот образ жизни новые элементы: регулярный медицинский осмотр (за бонусы конечно, иначе зачем им), какое-то несложное обучение, потом какую-то очень несложную работу (за бонусы очевидные), и вот когда в силу разных социальных программ эти люди изменят образ жизни и себя постепенно, создадут такие альтернативы, что иной образ жизни перестанет их пугать и казаться слишком сложным и “иным”, станет привычным, более “своим”, частью своего, они смогут перебраться в другую ситуацию. Иногда это можно делать и быстрей, если вовлекать таких людей в то, что им уже сейчас нравится, но такие вещи нужно искать. Можно читать А. Макаренко, который был гений по этой части, и разных других прекрасных психологов-педагогов, понимавших, что такое адаптация личности, Л. Выготского, например. Или всю школу К. Левина и его последователей.
Так и женщина (и мужчина тоже, конечно) в деструктивных отношениях. Она адаптирована к состоянию минуса. Для нее быть минусом не унизительно, у нее готовы миллион оправданий тому, почему она позволяет плохо с собой обращаться, орать на себя или даже себя бить. От “у него такой характер” до “я виновата сама” и “да я же не сахарная, не растаю”, но это все – рационализации, поэтому бесполезно ее переубеждать словесно, главное – она не чувствует невыносимого чувства униженности и недопустимости, которые чувствуют те, кто смотрят извне. А вот “бросить и уйти” – ее наоборот пугает неимоверно. Это для наблюдателей извне бросить такую скотину как ее плюс легко и приятно, а для нее эта скотина имеет совсем иной статус в ее картине мира. Должна поменяться вся картина, чтобы она смотрела иначе.
Поэтому не нужно предлагать невозможных прыжков такой женщине. Нет, если на прыжок у нее есть желание и силы, отлично, можно не терять времени. Но просто учтите, что обычно это недоступно и зависит не от детства и не от врожденного характера, а от степени адаптации. Адаптация часто связана не с детством, а с гибкостью системы и ее способностью и потребностью избегать стресс (очень низким порогом стрессоустойчивости). Гибкость – это хорошая вещь, в общем-то. Такие люди и к плохому адаптируются быстро, но и к хорошему тоже. То есть стоит им выбраться из плохого состояния, они вполне могут встать на рельсы и поехать вверх очень быстро, быстрей, чем менее гибкие люди.
Постепенный выход из минуса – это 1)ресурсы (имидж, образование, здоровье, работа, семья, друзья, творчество и т.д.) любая крошка ресурсов (особенно внутренних) потенциально сокращает минус, имейте в виду, а серьезный прирост ресурсов (по сравнению с существующим) убирает проблему дисбаланса; 2)уменьшение амбивалентности состояния (то есть цикла “бунт – большее подчинение”); 3)сокращение стресса за счет уменьшения ненависти к себе и понимания, как поле дисбаланса действует на личность; 4)осознание состояния своего минуса и индивидуальный план по выходу из него.
Вот все эти меры помогают сократить минус и либо вырваться из отношений без сильной фрустрации (и депрессии), либо перестроить эти отношения (если есть такой потенциал у обоих и у ситуации).
Марина Комиссарова