Стратегирование своей жизни
Все очень просто. Делим лист бумаги на две части. На одной половине зарисовываем то, чем мы располагаем. Как правило, это время, выносливость, знания и умения, особые таланты. Все вместе может эмулироваться временем. В сутках 24 часа, в неделе 7 суток, рабочие и учебные ритмы большинства из нас недельные. Значит, имеем в активе максимум 168 часов – «дивизий». Но это – теоретический максимум. В реальности приходится спать, по крайней мере, четыре часа в сутки. Да и двадцатичасовой рабочий день может выдержать далеко не каждый: дивизий на фронте, вроде бы, много, но их боеспособность низка.
Нужно научиться переносить свое состояние на условные войска. Это позволяет подходить к жизни и деятельности рационально, экономить силы и добиваться успеха.
Пример из жизни делового человека:
Вы устали так, что жить уже не хочется. Мечтаете о восьми часах сна, как о манне небесной. Но вы же – волевой человек, и у вас так много планов, так много дел. Пересиливая себя, напрягая волю и силы, вы продолжаете что-то делать. Скорее всего, ошибки. Потом исправляете их, если, конечно, вы не сапер. Потом обнаруживаете, что тупо смотрите на текст, задачу, экран компьютера (недостающее вписать) и не можете понять, что там.
Не жалеете себя – пожалейте свои виртуальные войска. Представьте, что вы подходите к командиру дивизии, которая десять дней не вылезала из боя, и сообщаете ему, что «войскам вновь предстоят форсированные марши». Иногда приходится поступить именно так. Тот, кто делает это, должен знать, что он требует от людей невозможного, и только одно может его оправдать: «Речь идет о судьбе сражения».
Лучше пять свежих, отдохнувших дивизий, чем дюжина измотанных. Лучше провести вечер за просмотром видеофильма или компьютерной игрой, а потом проспать ночь, чем все это время думать, как хочется спать.
На практике больше 12 – 16 часов в день работать нельзя. Это относится не только к основной работе, но и к «работе для души», «хобби» и т.д. Так что, считайте свои вооруженные силы в размере 70 – 110 дивизий. Семьдесят – кадровые части, еще сорок – резервные, их боеспособность априори ниже. Ну, на самый крайний случай – еще 30 дивизий народного ополчения. Это, когда речь идет о судьбе, жизни и смерти.
Накопленные Вами знания – это артиллерийские дивизии. Но нужно иметь в виду, что подразумеваются активные, «сильные» знания: записываете на свой счет одну артиллерийскую дивизию, если в какой-то области вы сильны настолько, что можете без подготовки читать лекции по данному предмету школьникам и студентам непрофильного Вуза, отвечать на вопросы тестов и викторин типа «Что? Где? Когда?». Если Вы можете в какой-то области знания профессионально работать: читать лекции студентам профильного Вуза, писать книги, заниматься научной деятельностью – припишите себе двухдивизионный артиллерийский корпус.
Наконец, танковые дивизии – Ваши особые умения и таланты. То, что Вы делаете или знаете лучше других, или то, чего, кроме Вас, никто не делает или не знает. Сами определитесь с количеством танков, но имейте в виду, что 3.000 танков (это 11 стандартных дивизий по 270 единиц бронетехники) – это где-то близко к уровню Альберта Эйнштейна.
Итак, на Вашей стороне карты пока что готов список. Скажем, 80 пехотных, две артиллерийских и пять танковых дивизий. Все – отдохнувшие, сытые, укомплектованные по штату. Удобно сразу же, на этой стадии, скомпоновать дивизии в двухдивизионные корпуса, а корпуса – в армии. «Стандартная армия» содержит четыре корпуса или восемь дивизий, но стандартными они почти никогда не бывают. Армия – это оперативное соединение, предназначенное для решения той или иной конкретной задачи.
Как правило, артиллерия используется сосредоточенно, то есть для решения одной задачи. Танки тоже желательно использовать сосредоточенно. Нужно только, чтобы они не мешали друг другу.
Вторая половина листа – это ваши отнимающие время деятельности, ваши проблемы, ваши цели, возможно, силы и средства ваших противников. То, на что Вам придется тратить свое время, свои силы, свои таланты и свои знания.
А теперь свяжите ваши проблемы, цели и деятельности в единую схему.
Сугубо формально, для этого нужно создать математическое «пространство» проблем и ввести в этом пространстве «расстояние». Такую функцию точек А и В, которая всегда неотрицательна, симметрична (то есть, расстояние от А до В равно расстоянию от В до А) и равна нулю, только если А совпадает с В. Еще для этой функции должно выполняться «неравенство треугольника»: для любых А, В и С, расстояние между точками А и В меньше или равно сумме расстояний от А до С и от С до В. Для математика все это проделать несложно. Всем остальным (и математикам тоже, если им лениво разбираться в теории семантических спектров В.Налимова) можно порекомендовать подойти к вопросу интуитивно. Чем теснее связаны проблемы, чем значительнее успехи и неудачи в отношении одной цели будут прямо и непосредственно влиять на достижение другой цели, тем ближе вы размещаете их друг к другу. Чем серьезнее, значимее проблема, тем больший участок листа она занимает.
Оцените, сколько у противника сил. Это, конечно, интуитивная задача, но Вы же смогли ранжировать проблемы по значимости? А некоторые из них прямо соотносятся со временем. Например, в спортивном зале Вы проводите 6 часов в неделю, и это позволяет Вам совершенствоваться: повышать силу, выносливость, сбрасывать вес, наращивать мышцы. Но меняетесь Вы сравнительно медленно, и количество здесь не переходит в качество. Значит, соотношение сил на фронте где-то 1:1, и проблема «физическое совершенствование» должна оцениваться в 4 – 5 дивизий. На карте этот участок занимает сантиметра два. А вся карта – 30 сантиметров. Значит, у противника на фронте 50 – 70 дивизий и, наверняка, есть резервы.
Итак, лист – с севера на юг прямая, как стрела, линия фронта. Справа (для определенности), Ваши армии – списком. Слева – противник: проблемы, цели, трудности, деятельности, уже ранжированные по значимости, уже отсортированные по взаимной близости, по связности.
Но прямым фронт был в момент Вашего рождения. С тех пор много чего изменилось, и на одних участках Вы вырываетесь вперед – какие-то задачи уже решены, какие-то вот-вот будут решены -, а на других вы пока проигрываете. Выпустили, издали и продали сборник стихов, получили 1-й разряд по шахматам, но в институте – одни неприятности, на работу не устроиться, денег нет, с родителями отношения напряженные. Первый урок стратегии: такая ситуация является вполне нормальной, поскольку нельзя быть сильным везде. А если у Вас на всех фронтах полный ажур и благодать, значит, Вы ставите перед собой слишком мелкие задачи. Тяжелейшая жизненная ошибка, ведет к бессмысленности существования. Надо менять.
Плохо, что нет денег. Деньги – экономика войны. В том числе, и нашей игрушечной, модельной войны.
Получили сложную, вероятно, волнообразную линию. Теперь понятно, где самые серьезные и масштабные проблемы, где самые острые. Где требуется отдать приказ: «Ни шагу назад», где можно подумать о предстоящем наступлении. А где, как это ни жаль, придется отступать, отдавая территорию, трофеи, пленных. Второй урок стратегии: иногда отступление бывает единственным правильным выбором.
Какие-то из Ваших войск уже находятся на фронте: что-то Вы, ведь, делаете, чего-то добиваетесь, тратите, время, силы… Предварительно расставьте армии. Что-нибудь осталось? Хорошо, когда на начало военной кампании в резерве числятся одна-две полнокровные армии.
Планировать лучше всего на год, с детализацией на квартал. С детства мы живем в учебном цикле «сентябрь – август», и для планирования он удобнее, чем отсчет с 1-го января. Впрочем, дело вкуса.
Итак, приступаем к планированию операций. Прежде всего, надо оценить, насколько серьезны проблемы. Вы должны решить, к какому типу ситуаций относится ваша нынешняя:
Наилучший вариант – Вы владеете инициативой на фронте, имеете преимущество и, как учил Эммануил Ласкер, должны наступать под угрозой утраты этого преимущества. Время «бури и натиска», стратегия блицкрига. Наступление, начинающееся на наиболее важном участке, и постепенно охватывающее фронт. Решительные экономические и политические цели.
Обычный вариант – на фронте примерное равенство, как в силах, так и в позиции. Где-то Вы наступаете, где-то у Вас нарастают проблемы, а линия фронта подается назад. Нужно решать – оборона по всему для выигрыша сил или сопряженная с риском попытка перейти в наступление – по крайней мере, на одном стратегически значимом участке. Только, ради всего святого, помните, что в стратегии, как и в ТРИЗе, компромисс заведомо хуже, чем любая из альтернатив.
Плохой вариант. На стороне противника перевес в силах, оперативная ситуация неблагоприятна для Вас. Например, прорван фронт, войска беспорядочно отступают. Очень может статься, что обороняться уже поздно, и единственная надежда – контрудар, в который нужно вложить все силы, сняв их отовсюду, откуда только это возможно. И лишь затем переход к жесткой обороне. Здесь очень важно не впасть в эйфорию по случаю успеха контрудара и не пытаться сразу же решить все проблемы на всем фронте. Из стесненных положений, таких как тяжелая болезнь, экономическая катастрофа, крупное жизненное поражение на важном участке фронта, следует высвобождаться постепенно.
После того, как общее стратегическое решение принято, разбиваем ситуацию на ряд оперативных задач. Прикидываем количество усилий в конечном итоге, выражающихся через время, которое потребуется для каждой из них. И, наконец, размещаем войска по фронту. Скорее всего, выяснится, что армий не хватает. Нужно использовать резерв, или сверхрезерв, чтобы сформировать новые. Но, если держаться в рамках реальной загрузки, дивизий не хватит все равно. Придется переходить к армиям, укомплектованным не по штату. С точки зрения планирования и осуществления операций это удобнее, чем ставить перед армиями полного состава несколько разных задач.
Конечно, не нужно переходить границ разумного. В студенческие годы мне как-то пришлось сделать однодивизионную армию, но этого требовала специфика обстановки. Как правило, 3 – 5 дивизий в армии быть должны.
На той стороне фронта задачи группируются в проблемы. На этой разумно сгруппировать армии во фронты или армейские группы. Группа армий – Ваше высшее оперативное объединение, полностью отвечающее за ту или иную сторону Вашей жизни и деятельности.
Если Вы умеете работать со своими субличностями, доверьте им командование фронтами. Оно приобретет субъективный характер, во-первых. У Вас освободится время для принятия решений, во-вторых. В обыденном языке это называется: «А некоторые вещи я делаю автоматически». В самом деле, Вы же не думаете, как сохранять равновесие при ходьбе. Дифференциальные уравнения тоже можно решать, не думая, или почти не думая.
Карта нарисована. Пора переходить к детальной оценке позиции и планирование операций.
Рефлексия
Применив стратегический подход, мы, разумеется, анимизируем, то есть оживляем свои цели, трудности и проблемы. Конечно, если ваши сложности связаны с конкретными людьми, с противодействующим разумом, это не вызывает удивления. Но Вам придется анимизировать, например, «английский язык» или «лишние килограммы» или «понятие социального капитала», а это выглядит попросту глупо.
Однако, Вам нужно победить и реализовать свои цели, а не произвести на самого себя впечатление умного и образованного человека, чуждого всякой мистике. Опыт показывает, что Ваш условный противник на игрушечной карте в жизни ведет себя, как самый настоящий Противник – умный, хитрый и изворотливый. Не только Вы ведете войну: наступаете, отходите, перебрасываете силы, сосредотачиваете войска. Он, Противник, делает то же самое. И не надо удивляться, если Ваша тщательно спланированная операция будет сорвана, не начавшись, потому что неприятель упредил Вас с развертыванием и перешел в наступление на сутки раньше.
С другой стороны, он – отнюдь, не сверхчеловек. Он не умеет читать Ваши мысли, его силы могут превышать Ваши, но они тоже ограничены. Его дивизии точно так же, как и Ваши, устают от постоянного перенапряжения. Он тоже может ошибаться. Его можно «завести» – заставить снова и снова бросать войска на явно неприступную позицию. Его можно обмануть вплоть до «заманить в глубь страны и подождать, пока начнутся великие русские морозы».
Нужно научиться постоянно смотреть на себя его глазами. Это называется рефлексия. Нужно научиться смотреть, как он смотрит на Вас. Нужно научиться его глазами смотреть, как Вы смотрите, как он смотрит на Вас… Это называется многоуровневая рефлексия. Нужно научиться сверху смотреть одновременно на него и на себя. Это называется «позиция внешнего наблюдателя». Нужно научиться из иного пространства и времени смотреть на него, на себя и на вашего внешнего наблюдателя. Это называется «позиция квантового наблюдателя». Нужно научиться вовремя прекращать наращивание этажей рефлексии, принимать решение и переходить к деятельности. Это называется «выход из рефлективной ловушки» и еще «выстраивание баланса рефлексия – деятельность».
Если бы рефлексия была единственным подарком военно-стратегического подхода к решению жизненных проблем, этим подходом стоило бы увлекаться. Рефлексия – очень сильный способ мышления. Некоторые даже считают, что рефлексия, умение увидеть себя со стороны и управлять позицией, с которой Вы смотрите на себя, это и есть мышление, и другого не бывает.
«Включенная» рефлексия очень сильно меняет жизнь и в чем-то делает ее менее свободной и менее приятной. Она не одобряет импульсивные реакции, так называемое «естественное поведение». Вообще, один из главных секретов войны заключается в том, что надо заставить противника действовать естественно, а самому действовать правильно.
Это значит, что если Вам предложили бесплатный сыр, Вы начинаете искать мышеловку. Если близкий человек бросил Вам в лицо обидное замечание, Вы, вместо того, чтобы ответить резкостью, задаете себе вопрос, кому выгоден этот конфликт? Кто его провоцирует? Уж, не Противник ли? Он ведь заинтересован в любом бессмысленном конфликте с Вашим участием? Тогда, на что он рассчитывает? Придется поступить совершенно по-другому…
Сознание того, что вы поступаете правильно, а не естественно, не снимает обиду и раздражение. Военное мышление делает Вашу жизнь эффективной, но менее свободной и менее спонтанной. В совокупности это означает – более напряженной и менее счастливой.
Я не знаю, почему Противник, часто неодушевленный, ведет себя, как свободный, обладающий волей и собственными целями разум. Может быть, дело в том, что Противник неразрывно связан с Вами и индуктивно обретает какие-то свойства Вашей психики. Здесь имеются в виду, конечно, высокоорганизованные структуры, связанные с личным бессознательным – ваша «теневая», «негативная» личность, «анти-личность». Может быть, Противника порождает коллективное бессознательное и его организующие структуры – информационные объекты. Наконец, возможно, причина заключена в том, что война представляет собой древний динамический сюжет, развивающийся по своим собственным законам и, в частности, подразумевающий обязательное взаимодействие двух конкурирующих разумов. На практике эти варианты не слишком различаются, а военное мышление не склонно погружаться в обсуждение причинно-следственных связей, понимание которых не оказывает влияния на принимаемые решения.
Оценка позиции
Итак, стратегическое мышление проявляет себя в обыденной жизни через ранжирование проблем и целей и увязывание частных задач в единый план или проект. Это мышление «по построению» схематично и геометрично. Оно в обязательном порядке включает в себя понятие «связности», как основы оценки позиции. Оно содержит идею развития, которая проявляется двояко – через метафору времени, как «счетных дивизий», и через метафору темпа, как такта преобразования позиции.
«Позиция» есть то, что получилось в результате Вашей работы с условной картой. Это состояние системы «война», Вашей личной войны с Текущей Реальностью, в какой-то фиксированный момент времени. Позиция характеризуется соотношением сил с учетом их состояния и связностью.
Позиция тем больше связана, чем быстрее вы можете перемещать свои силы вдоль линии фронта. Хотя Ваши дивизии формальны, они достаточно инертны. Попробуйте, хорошенько втянувшись в тренировки, резко бросить их и направить высвободившиеся дивизии на изучение математики. Боюсь, минимум, неделю Вы уже не будете тренироваться, но еще не будете учить математику, по крайней мере, не сможете делать это эффективно.
Проще перекидывать войска между близкими проблемами, например, с математики на физику или вообще с одной учебы на другую. Труднее осваивать совсем новые формы познания. Совсем тяжело – новые формы деятельности.
Есть и понятие «отрицательной связности». Например, Вас отчислили из университета, но вы пытаетесь сохранить за собой место в факультетской сборной команде. Практически, речь идет о снабжении окруженной противником группировки.
Формально: связность уменьшают изгибы и разрывы в линии фронта. Плохо, когда противник вклинился между Вашими армиями. Достаточно плохо, и когда Вы наступаете в глубину большими силами на узком фронте: велика вероятность получить контрудары под основание выступа и попасть в окружение, а быстро вытащить втянутые в бой и далеко продвинувшиеся войска Вам уже не удастся.
С другой стороны, связность увеличивается, когда Вам удается овладеть важными пунктами позициями, узлами жизненных траекторий, удерживая которые можно маневрировать силами гораздо быстрее. Нобелевская премия, например, заметно повысит вашу мобильность. Да и простой второй диплом нередко оказывается очень полезным при защите трудных позиций. С другой стороны, не удивляйтесь, если, вылетев из престижного и значимого для Вас института, Вы, в конце концов, потеряете и сборную, и многих друзей, и любимую девушку, и привычный образ жизни – все то, что когда-то дало Вам поступление в этот институт.
Точек максимальной связности – узлов позиции, обычно, очень немного – две-три. Содержанием борьбы на войне является оспаривание таких узлов и, прежде всего, узла максимального ранга – центра позиции. Вообще война есть борьба за связность. В формальном физическом пространстве. В пространстве целей. В пространстве смыслов. Далеко не всегда центр позиции очевиден. Но всегда овладение им или потеря его означает конец сражения.
Перевес в связности означает возможность мультиплицировать свои силы, использовать их то на одном участке, то на другом, создавая локальный перевес, который противник не может парировать, поскольку его части перемещаются медленнее. В конечном счете, связность можно перевести просто в лишние «валентные» дивизии.
Для оценки позиции нужно знать соотношение сил, соотношение связностей (хотя бы интуитивное), выраженное через «валентные дивизии» и соотношение угроз центрам связности.
Иногда возникают позиции, в которой для любой стороны наступление означает уменьшение связности. Такие позиции называются взаимно блокированными. Но может также случиться, что по расположению узлов Вам наступать выгодно, а противнику нет. Это – односторонне блокированная позиция.
Общее правило состоит в том, что при наличии преимущества Вы должны стремиться к односторонне блокированной позиции, в противном случае – к взаимно блокированной.
Операция
Целенаправленное изменение позиции, сопровождающееся борьбой за связность, называется операцией. Операции бывают оборонительные и наступательные, но это различие является чистой формальностью. И в том, и в другом случае речь идет о необходимости добиться своего, навязать противнику свою волю – об акте агрессии. Для определенности будем рассматривать в этой главе только наступательные операции, помня о том, что оборонительные представляют собой их зеркальное отражение.
Как правило, позиция устойчива. Поэтому всякая операция на своем первом этапе должна преодолеть эту устойчивость. В военной семантике, в языке наступательной операции это звучит, как прорвать оборону. Прорвать оборону трудно. Это – тяжелое, кровавое (в реальной войне), затратное дело. Все преимущества, в том числе – системные – на стороне противника. На Вас лежит бремя доказательства, за Противника играют силы Вселенной, склонной к равновесию и стремящейся всемерно поддерживать его.
Но равновесие не абсолютно: рано или поздно при достаточно сильном напряжении фронт будет прорван, и позиция потеряет устойчивость. В теории оперативного искусства этот момент носит название первой критической точки, разделяющей затратную фазу и фазу нарастания операции. Нужно сказать, что многие операции умирают, не успев вступить в фазу нарастания.
Фаза нарастания – мечта и сказка. Дело в том, что в ней устойчивым, то есть имеющим тенденцию к постоянному воспроизводству фактором является не статическое равновесие позиции, а динамическая устойчивость операции. Значит, системные преимущества на Вашей стороне, за Вас играют силы Вселенной, и у Вас получается все. Как говорят шахматисты, «атака белых развивается сама собой».
Теперь на противнике лежит бремя доказательства того, что он сумеет восстановить оборону. Он будет всемерно тормозить Ваше наступление, действуя, подчас, вроде бы, неразумно: теряя силы только для того, чтобы сбить Вас с ритма наступления. По мере продвижения вперед линия фронта растягивается, связность падает, войска устают. В конце концов, настанет момент, когда факторы, определяющие Ваше преимущество, растают, как дым, но наступление будет продолжаться – в силу инерции. В этот момент начинается формирование новой устойчивой позиции. Вторая критическая точка, разделяющая фазу нарастания и фазу затухания операции.
В фазе затухания Вы пытаетесь продолжать наступление («ну как же, вчера мы так здорово продвинулись…»), но это уже усердие не по разуму. Особо упертые или особо нерефлективные продолжают наступательные действия день за днем и месяц за месяцем после прохождения операцией второй критической точки, и в результате теряют в фазе затухания все преимущества, которые были запасены в фазе нарастания. Примеров много: русские войска в боях на Стоходе летом 1916 года, русские войска под Москвой зимой 1942 года, немецкие войска под Сталинградом осенью того же года. Это если не считать многочисленных наступлений итальянцев на Изонцо, англичан на Сомме и под Пашенделем, американцев в Аргоннах и т.д. и т.п.
Военное дело учит реализму, понимаемому, как диалектическое единство оптимизма с пессимизмом. Приятно в тяжелые дни затратной фазы знать, что если только хватит сил и терпения, первая критическая очка рано или поздно будет пройдена, и «отольются кошке мышкины слезки». Гораздо менее приятно в фазе нарастания все время помнить, что впереди – вторая критическая точка и фаза затухания.
В затратной фазе и фазе затухания позиция статически устойчива или к этому стремится. В фазе нарастания позиция статически неустойчива, зато операция устойчива динамически. Из этого нетрудно сделать вывод, что в обеих критических точках мы сталкиваемся с системной неустойчивостью. Следовательно, в критических точках любое, сколь угодно малое воздействие может привести к сколь угодно значимым последствиям. И если слабейшая сторона желает не только сорвать операцию противника, но и слегка разжиться оперативным капиталом за его счет, необходимо приурочить контрудар к моменту прохождения противником одной из критических точек.
Только никто не знает правила, позволяющего определить, далеко ли до критической точки, и приходится пользоваться интуицией.
Гораздо сложнее «поймать» противника на прохождении первой критической точки. Начнешь чуть раньше – будешь прорывать фронт в том месте, где противник, сам изготовившийся к наступлению, сильнее всего. Опоздаешь – попадешь под «паровой каток» операции, вступившей в фазу нарастания. Но если успеть вовремя… Великолепный пример такой операции дал Э.Манштейн в мае 1942 года.
Содержанием операции является сосредоточение сил на выбранном направлении и синергетический маневр этими силами, позволяющий их мультиплицировать. Операция должна быть неожиданной для противника по времени, по месту, по оперативной схеме. Всякая операция базируется на трех китах – внезапности, быстроте и силе – и подразумевает неравномерное распределение войск по фронту (оперативное усиление).
Совершенно особую главу теории операций составляет теория темпа. Представьте себе, что Вы и Противник ведете встречные операции, направленные против важных узлов связности. Он наступает в одном месте, Вы – в другом. Содержанием такой часто встречающейся военной ситуации является борьба за темп, за быстроту преобразования позиции. Темп – это запасенное время, это дивизии, которые Вам удалось выиграть за счет связности или за счет маневра, за счет возможности прорвавшейся армии создавать одновременную угрозу нескольким важным пунктам противника и тем «считать свои копейки рублями, а рубли неприятеля – копейками».
Важным элементом военного искусства является построение баланса активного времени. Суть дела очень проста: Вы не должны проигрывать время на второстепенных (для Вас) направлениях быстрее, чем выигрывать его на главном направлении. Общий баланс темпов должен быть положительным или, по крайней мере, неотрицательным.
В классической стратегии учение о темпе операции отсутствует, и данное правило записывается, как диалектическое единство двух формул: «Нельзя быть достаточно сильным в решающем пункте» и «Сосредоточение сил на главном направлении не следует путать со скучиваньем всех частей в одном углу карты».
Заканчивая разговор об операциях, мне хотелось бы обратить Ваше внимание, что операция – это всегда неэквивалентное преобразование позиции, всегда попытка взять от мира больше, чем Вам полагается. Поэтому каждая операция сопряжена с риском, и риск тем больше, чем больше у Вас аппетиты. Если операция, на которую поставлено очень многое, срывается, не удивляйтесь тому, что последствия могут быть катастрофическими.
Сергей Переслегин, эпизод из книги “Сумма стратегий”
ещё статья Сергея Переслегина Социосистемный подход