Что делать с идентичностями?
Каждый человек вроде бы личность. В данном случае под личностью понимается не этическая составляющая, а психологическая. Так, как это предлагает в своей модели психолог Стефан Волински. Сначала ребёнок представляет собой набор субличностей – различных способов реакции психики человека на окружающую среду. К определенному возрасту (14-16 лет) из множества субличностей формируется какая-то личность. Если повезет, эта личность начинает к зрелости практиковать рефлексию и выходить в позицию “наблюдателя”. Из которой можно попасть в “Пустоту” (недвойственность, Божественное).
Субличности, формируя личность, не пропадают бесследно, а наделяют человека различными идентичностями, теми опознавательными характеристиками, с помощью которых нам удается себя узнавать. Большинство таких идентичностей усваиваются нами бессознательно, как естественная часть пространства сознания. В некотором смысле эти идентичности полезны, поскольку дают возможность психике удерживать стабильное состояние. Но со временем эти рамки становятся скорее ограничением, чем защитой. И тогда приходится распознавать в себе различные идентичности и разотождествлять их с собой. Потом можно вскрывать всё более и более глубокие слои идентичностей, снимая их как капустные листы, добираясь до сердцевины.
Некоторые традиции говорят , что в конце этого процесса искателя ждет сюрприз – никакого сущностного Я нет, природа человека – пустотна по своей сути. Другие традиции утверждают, что подлинное “я” есть часть Бога. Наверное, как оно там есть, можно постичь только опытным путём. Но работать над собой крайне сложно, поскольку существует очевидная трудность выполнения операции рефлексии, самоанализа. К этому добавляется явная или скрытая лояльность идентичностям. Их трудно приобрести, ещё труднее отпустить. Поэтому и живёт человек в окружении своих демонов. Не он управляет своим миром, а его мир создается фантомами. Некоторые из этих фантомов можно распознать с помощью явлений, которые любезно нам предоставляет культура. Делюсь своими наблюдениями о некоторых идентичностях, узнанных мною в последнее время у себя. Может, узнаете и вы.
***
Политическая идентичность. Актуальный сегодня способ узнавания себя. В роли существа политического человек может выступать двояко. Как объект, и тогда он принимает участие в политических процессах как избиратель, участник массовых протестов, активист. Или как субъект, тот, кто формирует политику и определяет ход событий. Субъекты политических процессов могут оставаться в неизвестности, слава для них скорее помеха. Объекты могут быть у всех на слуху, но при этом они лишены возможности самостоятельных решений.
Сегодня на Украине мало кто остался в стороне от политических событий. Политическая идентичность стала для многих определяющей характеристикой опознания ближнего по принципу «свой-чужой». Такую активность можно понять, людям многое наболело и у них есть полное право сказать “достали!” Но есть подозрение, что пиковые эмоциональные состояния вскоре сменятся таким же эмоциональным спадом. Кардинальные социальные перемены маловероятны, а вот психика может пострадать. Ведь большинство из нас долгое время жило в условиях относительного социального благополучия. Времена изменились, а люди – нет. Для коррекции своих возможных состояний можно использовать существующие культурные артефакты, в которых изложен полезный опыт анализа людей и обществ в непростые моменты.
Лучшими текстами о результатах преобразования общества для меня являются произведения Оруэлла. Повесть «Скотный двор» и роман «1984».
«Скотный двор» – метафорическая история захвата власти, победа угнетенных над своими хозяевами. В роли восставших – животные фермы, в роли недостойного правителя – нерадивый хозяин. Сюжет сказочный, поэтому звери разговаривают и обладают человеческими качествами. Текст незамысловат, но почитать стоит, особенно интересен финал, когда часть животных для оптимизации хозяйства обживает дом бывшего хозяина, а остальные животные продолжают работать в ещё худших условиях. Им обещают улучшение, но не сразу, а когда-нибудь. Но главное, они теперь свободны! А в остальном, надо потерпеть. Всех недовольных новой властью тихонько репрессируют. Ну а как же, порядок должен быть! Полезно ознакомиться революционным оптимистам. Написал англичанин с личным опытом участия в гражданской войне (Испания).
«1984» – роман, где развенчиваются последние иллюзии о возможности свободы. Как в обществе, так и внутри своей головы. Будучи социальным существом, человек всегда находится под воздействием репрессивной машины в той или иной мере. Но есть надежда, что его внутренний мир – это территория свободы. Никак нет. Если надо, доберутся и туда. В романе наглядно показано, как это можно сделать.
Кроме того, там есть отдельная методичка по созданию абсолютной власти. Речь идет о тексте, который тайком читает главный герой. Насколько я знаю, за основу взят реальный текст Бернхема «Революция управляющих». Оруэлл предлагает технологический подход к пониманию захвата власти и её удержания. В этом случае благосостояние народа и прочие ценности и свободы – явления вторичные. Любая политическая сила ставит задачу захватить власть, а потом её удержать. Помехой, а в перспективе и стратегической ошибкой, является персонификация власти. Ставка на конкретного человека ошибочна, ставить нужно на организацию. И обеспечить постоянную ротацию кадров. Тогда власть будет незыблемой, абсолютной. Особенно этот роман полезен приверженцам идеи внутреннего сопротивления, чтобы поработать с этой иллюзией. Также книга пригодится реальным людям воли. Программа действий изложена предельно четко.
Но это литературные штудии. В реальности всё немного иначе. Как? Ответ в сериале «Карточный домик». Там показан вариант реализации политической идентичности в качестве субъекта действия. Того, кто сам является делателем политики, а не просто пользователем.
Есть изначальные мотивы, чтобы посмотреть этот фильм. Главная роль – у Кевина Спейси, одного из лучших актеров Голливуда. Один из режиссеров – Девид Финчер («Семь», «Бойцовский клуб», «Игра»). Если кратко описать сюжет фильма, то это иллюстрация цитаты: «основой стратегии является не выбор какого-то одного пути к победе, а создание таких условий, чтобы все пути вели к ней». Френк Андервуд, главный герой – это пример политика-стратега, который в условиях постоянной нехватки ресурсов продвигается от одной тактической победы у другой, подразумевая в итоге политический супер-приз. А ведь начиналось всё с события, которое можно назвать крахом надежд. Но именно поражение часто является самым мотивирующим стимулом.
Фильм – практическая методичка и яркая иллюстрация того, что политика – это не пространство для благородства и чести, но пространство силы и расчета. Этические категории всегда будут важны для отдельного человека, но они не применимы в сфере политических взаимодействий. Там добрый, значит, глупый. Или хуже того, слабый.
Вроде бы, ничего нового. Суть власти как технологи четко и ясно изложил ещё некто Маккиавели в своей работе «Правитель»в далёком XVI веке. Цель власти – власть, если кратко. Власть нужно любить, ради неё нужно быть готовым на всё и тогда, может быть, она скажет «да». Гениальный писатель или гениальный политик, какая разница? Если душа человека всецело охвачена страстью, он будет жаждать предмета своего желания всегда. Правда, нужно учитывать, что власть подразумевает ещё и наличие холодного и мощного рассудка. Ведь политика – это многопроцессорная деятельность, в которой участвуют и другие соискатели власти. Их влияние, способности, опасения нужно держать во внимании и учитывать фактор неизвестности.
Просмотр этого сериала дает новый ракурс видения политической деятельности: хороший политик – это эффективный политик. Он может быть добрым, но, скорее всего, это удобный камуфляж. Ведь цель власти – власть.
Быть объектом политики – неприятно. Любые твои действия уже просчитаны и на них есть способы реагирования. Даже совершенно искренний порыв, вызванный чувством гражданской активности, будет конвертирован в политический капитал. Так или иначе, тобой пользуются субъекты действия – политиканы. У которых тоже не очень завидная позиция. Они попадают в такой конвейер поступков, решений, действий, что их жизнь – постоянный экстрим. Хотя, возможно, есть истинные любители экстрима. Конечно, в наших реалиях трудно ждать появление фигур типа Френка Андервуда, всё же у нас «супец пожиже». Но это и неважно, демон тотального увлечения политикой ещё долго будет собрать свой богатый урожай эмоций на нашей территории. Он возьмет не качеством, но количеством.
***
Что происходит с человеком, когда он убирает границы можно понять, посмотрев фильм “Английский пациент». Редкий случай, когда экранизация оказалась не хуже, а местами даже и лучше романа. Совсем недавно, перечитав роман, я отдаю предпочтение фильму. Где главная из нескольких показанных историй – жизнь Ласло Алмаши? гражданина мира. Из всех пространств ему ближе всего была пустыня, не как враждебная человеку среда, а как песчаное море. Место, где гражданство и границы становятся пустыми словами, где пространство и время переживаешь и как философские категории и как личное глубокое переживание.
Мне не удалось побывать в пустыне, но я был в тундре. Допускаю, что они похожи. Не в ландшафте, а в том особенном переживании, которое навсегда остается с тобой. О нём особо и не расскажешь, но это есть.
Когда один из героев фильма, Мэдокс, рыцарь пустыни, приехал домой в Британию после пребывания в Сахаре, он решил стать добропорядочным гражданином, быть как все. Однажды, после воскресной проповеди, когда священник призвал брать оружие и воевать с врагами, Мэдокс пришел домой и застрелился. Ибо не смог больше жить в мире, где его друзья внезапно стали врагами, где слуги Божьи оказались слугами правительства. В пустыне не было немцев или англичан, были люди.
Что есть национальность? Один из способов идентификации. Это кровь и место рождения. Но в местах, где человек всегда будет гостем – в пустыне, Арктике, тундре, значимо ли там твоё гражданство? Кому показывать паспорт?
Главный герой, желая спасти любимую женщину, идет на сделку и передает немцам карты Сахары. Его оппонент позже будет упрекать Алмаши – “из-за тебя погибли тысячи людей, на что тот резонно отвечает: “если бы я не передал карты немцам, погибли тоже тысячи, но с другой стороны”. Алмаши сотрудничал с теми, кто ему помог. Венгр по национальности, он считал своей родиной Сахару, умер в Италии, получив при этом прозвище «английский пациент». Какова его национальная идентичность? Нация – это корни или это цепи? Если человеку хорошо, там, где ему хорошо, надо ли помнить о долге перед страной, территорией, где тебя родили?
Работа с национальной идентичностью – одна из самых трудных. Проработать её полноценно могут только те, кто волею судьбы смог переживать различные ландшафты и другие языковые среды. Без возможности сравнивать национальность до конца не осознается, что делает маловероятным разотождествление с ней. Это не плохо, просто нужно учитывать возможное сопротивление личностных структур.
***
Чтобы быть свободным от идентичностей, нужно много силы и мужества. Это как смотреть в зеркало и понимать, что отражение – это не ты.
Это значит, всегда задавать себе вопрос «кто Я?», подозревая, что ответ так и не будет получен.
Смотреть другому в глаза , а не смотреть на его флажок.
Держать, но не удерживать.
Дышать, а не задерживать дыхание.
Жить, а не ожидать.
29.03.14
