Почему нельзя быть позитивным
В последнее время я, Барбара Эренрайх, стала часто сталкиваться с идеей «позитивного мышления», которую применяют по отношению к людям, выставленным вон из корпоративного мира. Белые воротнички, работники со средним достатком, отправляются в группы поддержки и группы взаимопомощи, где до них пытаются донести идею о том, что совсем не так уж плохо быть уволенным, что это даже хорошо и воспринимать это следует как благоприятную потенциальную возможность, возможность роста, благодаря которой они станут только лучше. И если они действительно хотят избавиться от этой проблемы и преобразиться благодаря ей только в лучшую сторону, то им нужно поработать лишь над своим отношением к этой ситуации. И чтобы вновь устроиться на работу и попасть обратно в мир корпораций, совсем не обязательно знать что-то или обладать какими-то особенными навыками. Главное — иметь ко всему происходящему позитивное отношение. Попробуйте сказать кому-нибудь, кто в самой низшей точке своей жизни и вот-вот потеряет работу: «Ничего страшного, просто улыбайся, свыкнись с этой мыслью и не жалуйся, несмотря ни на что».
Затем я стала видеть это шаблонное поведение всюду и находить во многих аспектах американской жизни — эти принудительные и навязанные оптимизм и жизнерадостность. Одна из областей, где сегодня, как и в течение уже нескольких лет, этот шаблон можно обнаружить в наиболее концентрированном состоянии, — это корпоративный мир, рабочее пространство, где проповедуется идея, которая выглядит примерно так: «В самом деле, лучше вам быть позитивным, потому что вы здесь не для того, чтобы выполнять задание X или задание Y, а для того, чтобы целыми днями оказывать всем поддержку и делать людей вокруг довольными и счастливыми».
К позитивному мышлению можно провести параллель с тем, что мы называем «рыночным фундаментализмом». Его идея состоит в том, что лидеры рынка сами расставляют все на свои места и государству не приходится вмешиваться, планировать и приводить что-то в порядок, потому что все это делает удивительная сверхъестественная сила, которая сглаживает все трудности и разногласия, — та самая невидимая рука.
Теперь вы, наверное, задаетесь вопросом: что же не так со всем этим? Безусловно, многие люди меня об этом спрашивали. Мой ответ: думать, что всюду все хорошо, — это иллюзия и самообман. Рассмотрим крайнюю степень этой иллюзии — идею, что вы можете изменить окружающий мир своими мыслями. Когда вы четко формулируете свои мысли и желания, они якобы приобретают силу, которая заставляет произойти то, чего вы хотите и желаете. То есть, если я правильно понимаю, мы все могли бы сконцентрироваться на том, чтобы получить миллион долларов, или на чем-нибудь вроде этого, и в конечном итоге наше желание бы реализовалось.
Было предпринято множество попыток, чтобы как-то научно доказать эту теорию. До поры до времени она объяснялась теорией притяжения: мысли вызывают магнетическое поле, которое заставляет определенные вещи случаться. Однако, как мы знаем, наши головы не могут притянуть к себе, к примеру, холодильники, — все потому, что сила этого «теоретического притяжения» настолько маленькая, что она может быть обнаружена только на уровне квантовой физики. Вам не кажется забавным, что квантовая физика по какой-то причине стала оправданием для жульничества и издевательства над всей наукой?
Итак, считается, что нет ничего настоящего, ничего реального и, что бы вы ни думали, так все и есть на самом деле. Поэтому, если ваши мысли позитивны, вы (в соответствии с этим псевдонаучным объяснением) преображаете мир в лучшую сторону. Но все-таки вернемся к вопросу — что же не так со всем этим? Почему бы не обольщать себя тем, что ваши хорошие мысли преображают мир?
Мне кажется, мы здесь сталкиваемся с двумя главными проблемами. Первая (я буду предельно жестка на этот счет): вера в иллюзию — это всегда ошибка. Нет безопасных иллюзий, ни одно заблуждение не сойдет вам с рук, хотя один из главных постулатов позитивной психологии в Штатах звучит так: «Неплохо немного ошибаться по поводу себя».
Я думаю, что лучшим доказательством этому служит финансовый кризис 2007 года. В нем много всего сошлось: и классовое неравенство, о котором так много говорят в Штатах, и жадность, и экономика, гораздо сильнее зависящая от финансового сектора, чем от производственного. И еще один элемент, сыгравший свою роль в кризисе, — это идеология позитивного мышления в корпоративном мире. Ведь были люди, которые пытались говорить о пороках банковской системы в середине прошлой декады. Но их заставили заткнуться или уволили.
Это жестоко — говорить людям, у которых действительно много жизненных трудностей, что все эти трудности всего лишь у них в голове и что единственное, что им следовало бы поменять, — это их к ним отношение.
Мне приходилось брать интервью у некоторых работников с Уолл-стрит, очень успешных специалистов, которые пробовали обратить внимание на то, что цена на жилье не может расти до бесконечности. В конечном итоге они были уволены. И это было тотальное намеренное игнорирование ситуации в соответствии с идеей, что никто не должен думать ничего плохого и тогда ничего плохого и не случится.
И вторая вещь, которая меня тревожит в теории «позитивного мышления», состоит в том, что я думаю, что оно жестоко и бесчеловечно. Я имею в виду, что это жестоко — говорить людям, у которых действительно много жизненных трудностей, что все эти трудности всего лишь у них в голове и что единственное, что им следовало бы поменять, — это их к ним отношение.
Мой любимый пример подобной аморальной бессердечности и грубости: слова автора книги-бестселлера «Секрет» (книга, в которой рассказывается о том, как иметь все, что хочешь, и как притягивать что угодно силой мысли). Автора как-то спросили о цунами 2006 года и попросили объяснить природу этого явления. Если немного перефразировать ответ автора, то он звучал примерно следующим образом: «Те люди, что стали жертвами цунами, должно быть, посылали в космос «цунамиобразные» вибрации, чем и накликали на себя эту беду, потому что с нами не происходит ничего из того, что мы сами к себе не притягиваем». Как мне кажется, это за пределами человеческого понимания и любой морали. Я даже не знаю, как это назвать.
Выступая против идеологии позитивного мышления, я вовсе не заступаюсь за уныние, пессимизм, негатив или депрессию — они точно так же могут быть иллюзорными. Вы вполне можете придумать для самих себя историю о том, как все, за что вы беретесь, проваливается, — несмотря на то, что объективные причины для этого отсутствуют. Я предлагаю вместо обеих иллюзий радикальное решение — реализм. Просто попробуйте понять, что в действительности происходит в мире и что можно сделать с тем, что вам мешает или пагубно влияет на вашу жизнь.
Мое прошлое связано с наукой, и я думаю, что в мире не существует одной фиксированной реальности, но мы пытаемся создать для себя ее примерное единое подобие. Создав его, мы думаем: «Реальность настолько хороша, насколько может быть хороша сейчас, и мы будем действовать в соответствии с нашими о ней представлениями ровно до того момента, пока мы не получим новой информации о реальности». И в этой реальности мы все абсолютно точно жестко запрограммированы только на одну вещь — на бдительность и осмотрительность. Да, безусловно, у нас много функциональных возможностей: быть общительными и оживленными, ощущать товарищескую общность и единение — и все подобные замечательные вещи, но запрограммированы мы именно на бдительность и осмотрительность. Потому что это то, благодаря чему наши далекие предки выжили. Они не говорили: «Все, вероятно, будет хорошо, не беспокойтесь из-за того, что вон та высокая трава шевелится». Люди, которые в результате выжили, говорили: «Двигайтесь! Это леопард! Бежим! Нет времени объяснять!»
Выступая против идеологии позитивного мышления, я вовсе не заступаюсь за уныние, пессимизм, негатив или депрессию — они точно так же могут быть иллюзорными. Вы вполне можете придумать для самих себя историю о том, как все, за что вы беретесь, проваливается, — несмотря на то, что объективные причины для этого отсутствуют.
Джордж Буш-младший был чирлидером в колледже, не атлетом, а именно чирлидером. И, как я думаю, он все свое дальнейшее президентство выстроил как продолжение этой роли. Он один из тех людей, что заточили самих себя в пузыри позитивных чувств. Кондолиза Райс говорила (правда, чересчур поздно), что у нее были сомнения насчет вторжения в Ирак, но она не решилась озвучить их, так как президент ненавидел, когда его окружали «пессимисты». В этом случае высказанное сомнение было бы расценено как «пессимизм», поэтому никто так и не поднял вопроса об этой войне. А те, кто сделал так, как один генерал, который сказал, что Америка посылает в Ирак лишь половину необходимых войск, которые нужны для того, чтобы завершить войну, в конечном счете потеряли свою работу.
Да и вообще, что может быть неразумнее того, чтобы пытаться подавить несогласие в людях, которые попали в беду, и говорить им, что им необходимо поменять только свое отношение к проблеме, что они должны просто свыкнуться с ней, улыбаться и не жаловаться?
Теория «позитивного мышления», доктрина оптимизма — это всего лишь великолепная форма социального контроля, который, кстати говоря, активно использовался в Советском Союзе, а потом распространился по всему миру и, как мне кажется, неплохо прижился в Америке. Возьмем, к примеру, больную тему — классовое деление общества и неравенство. Считалась бы эта тема проблемной, если бы любой мог стать богатым, просто подумав об этом? Если бы каждый из нас мог самостоятельно привлечь к себе благополучие, ничего для этого не делая? К позитивному мышлению можно провести параллель с тем, что мы называем «рыночным фундаментализмом». Его идея состоит в том, что лидеры рынка сами расставляют все на свои места, и государству не приходится вмешиваться, планировать и приводить что-то в порядок, потому что все это делает удивительная сверхъестественная сила, которая сглаживает все трудности и разногласия, — та самая невидимая рука. Я думаю, что это частично совпадает с идеологией позитивного мышления — вам ничего не нужно делать, так как всем управляет великодушное невидимое божество.
А если вы действительно хотите совершить кардинальное изменение в своей жизни, то надо уяснить себе, что мы можем менять ситуацию. И бессильному позитивному мышлению будет нечего возразить вам на это, потому что оно всегда будет только рисовать вас в своем воображении как одинокого несчастного индивида, который не меняет мир и не приводит его в соответствие со своим мировосприятием. Но я совершенно уверена, что у нас есть сила, у нас есть коллективная сила, которую мы можем использовать для того, чтобы совершать те изменения, которые прекратят череду наших нецелесообразных лишений в этом мире.
Барбара Эренрайх