Социосистемный подход
Экосистема, как «непременное условие» жизни
В науке долгое время господствовали представления о биогенезе, восходящие к схеме постепенного усложнения органических соединений в жидкой среде. Предполагалось, что рано или поздно органический синтез, происходящий в первичном «бульоне» под действием грозовых разрядов, приведет к созданию живого существа в клеточной форме.
Не обязательно вдаваться в дискуссию относительно вероятности или невероятности такого события за характерное время существования Земли, поскольку современные палеонтологи обратили внимание на абсолютную биологическую бесперспективность единичного «акта творения живого». В самом деле, возникший «случайным образом» организм может быть или гетеротрофом или автотрофом. В первом случае популяция за весьма короткое время (порядка столетий) «съест» первичный бульон, после чего вымрет от голода. Во втором случае она переведут растворенную в воде органику в нерастворимые соединения, после чего также вымрет от голода.
Проблема в том, что «живое», как категория, явление, форма существования материи, носит системный характер. «Живое», рассматриваемое в качестве единичного объекта, системными свойствами не обладает и устойчивости по отношению к неорганической среде не имеет.
Авто- и гетеротрофы могут существовать неограниченное время (при условии притока солнечной энергии) и развиваться только в рамках экосистемы, с самого начала замкнутой по органическим соединениям и стремящейся к замкнутости по остальным параметрам. Такая экосистема имеет сложную организацию и включает в себя представителей разных биологических видов, объединенных в трофические цепи.
Несколько упрощая, можно сказать, что существует «барьер уровня организации», отделяющий живое от неживого. Этот барьер обладает интегрирующими свойствами, «пропуская» лишь высоорганизованные гомеостаты: жизнь обречена существовать в форме экосистем и не может развиваться, не образуя их.
Социосистема
Экосистема поддерживает гомеостаз за счет обмена веществом/энергией между ее элементами (организмами). Экосистема стремится расширить границы своего гомеостаза, для чего ей необходим доступ ко все новым и новым типам ресурсов.
Одним из принципиально неисчерпаемых и при этом полезных ресурсов является информация. Для того чтобы воспользоваться этим ресурсом, необходимо построить систему взаимодействия между материальным миром (онтологическая плоскость) и информационным пространством (сопряженная плоскость).
Будем называть разумом способность к биологически целесообразной утилизации информации. Разум можно представить себе как «машину», перерабатывающую информацию в обобщенный «пищевой ресурс».
Как и «барьер жизни», «барьер разумности» нельзя преодолеть в одиночку. Подобно тому, что жизнь существует и изначально существовала в форме замкнутых экосистем, разум с момента своего возникновения принимает форму социосистемы. Связано это с рассеянностью информации в физическом пространстве-времени, сложностью обработки и переработки этого ресурса, подразумевающей специализацию и кооперацию, наконец, с конкуренцией со стороны экосистем – гомеостатов в борьбе за органические ресурсы.
Заметим, что для индивидуумов рода Homo социальное поведение биологически нецелесообразно.
Распространенная одно время в науке концепция «человеческого стада» основана на недоразумении: крупные приматы не живут стадами, и нет никаких оснований считать, что когда-то в прошлом дело обстояло иначе. Прежде всего, на протяжении всего этапа антропогенеза гоминид было слишком мало для того, чтобы «ее величеству эволюции» имело смысл инсталлировать для них стадное поведение.
Механизм стадного поведения подразумевает обязательные проявления каких-то форм «группового альтруизма», между тем З.Фрейд убедительно доказал, что в человеческом подсознании господствует безудержный и абсолютный эгоизм.
Преимущества социальной жизни проявляются «апостериори»: когда социум уже создан, когда в нем так или иначе распределены роли (то есть, сформировалась управляющая структура), когда появились и «вышли на проектную мощность» механизмы совместного добывания пищи – возникла система хозяйствования. Плата же за все эти отнесенные в далекое будущее возможности взимается априори – на стадии рождения социума. Сам факт образования новых социальных связей означает отказ индивидуума от части своего суверенитета. Причем, насколько можно судить по соотношению сознательных и подсознательных реакций у современного человека, – от очень большой части.
Все же, «когда-то и где-то» гоминиды перешли от биологического существования в форме малых семейных групп, утилизирующих те или иные органические ресурсы в рамках «своей» экосистемы, к социальной жизни, утилизации рассеянного информационного ресурса и более или менее последовательной эксплуатации произвольных экосистем3.
С самого начала социосистемы должны были обладать всеми атрибутивными признаками человеческого общества. Это подразумевает наличие достаточно сложной динамической структуры, а именно:
· развитое разделение труда, существование единого хозяйственного механизма;
· двойственный материально-информационный характер социосистем и, в частности, функционирование подсистем познания, обучения, управления (соответственно, получение, воспроизводство, обработка информации);
· «фрейдовское» расслоение психических процессов на сознательные и подсознательные;
· обязательное наличие иллюзорной (затем – трансцендентной) социальной и индивидуальной деятельности.
Последнее означает с одной стороны зачатки каких-то религиозных чувств (здесь мы смыкаемся с моделью атрибутивных признаков разума, сформулированной Веркором), а с другой – войну, как обязательную форму человеческого существования4.
В данной модели война является, отнюдь, не материальной, но духовной деятельностью. И в наши дни, и в предисторические эпохи война носила карнавальный характер, разрешая все те проявления эволюционного эгоизма, которые несовместимы с существованием социосистемы и потому запрещены и вытеснены в сферу бессознательного. Очевидный эволюционный успех Homo Sapiens доказывает, что такая плата за эффект социальности, является умеренной.
Фазы развития
Итак, разум существует только в форме социосистем, в которых инсталлированы процессы познания, обучения, управления, задано расслоение психики, фиксируется некая форма трансценденции и осуществляется иллюзорная деятельность, направленная на стабилизацию системы.
Элементы социосистемы (носители разума) обмениваются между собой не только веществом/энергией, но и информацией, вступая, тем самым, в процесс мыслекоммуникации. Уже на самых ранних этапах своего существования социосистема выделилась из окружающих ее экосистем по двум параметрам:
– она могла включиться в любую из инсталлированных на земле экосистем, причем человек немедленно занимал в этой экосистеме управляющий трофический уровень;
– в любой экосистеме человек был охотником, но не жертвой, поскольку на нападение реагировал не отдельный «носитель разума», а социосистема, как целое – со всеми своими возможностями по поддержанию гомеостаза. Понятно, что такое «целое» оказывалось «не по зубам» даже самым крупным хищникам.
В последующие эпохи Человек Разумный полностью перестраивает свои отношения с природой, сначала занимая позицию пользователя текущей экосистемой, а затем – оператора произвольными экосистемами. Этот процесс удобно описывать в формализме фаз развития.
В формализме социомеханики, науки о наиболее общих законах динамики социосистем, цивилизационные фазы являются собственными состояниями оператора сдвига социосистемы по внутреннему времени и маркируют различные типы связей между человеческим обществом и объемлющим биогеоценозом. В рамках социальной термодинамики фазы трактуются как аналог агрегатных состояний вещества и различаются, прежде всего, характером взаимодействия между компонентами социосистемы. В терминах диалектического подхода всякая последующая цивилизационная фаза есть разрешение базисных противоречий предыдущей фазы. С практической точки зрения фазы различаются характером взаимодействия социосистемы с окружающей средой, иными словами, местом Homo Sapiens в трофических пирамидах и способом переработки информационного ресурса в пищевой.
С формально эволюционной точки зрения социосистема оказалась весьма удачным решением. Биологический вид, характеристики которого по всем параметрам не обещали процветания (высокий срок беременности, недоношенные дети, очень долгое половое созревание, отсутствие «убедительных» защитных или агрессивных возможностей, высокая уязвимость), процветает, достиг статуса «абсолютного хищника, пользуется ресурсами всех экосистем Земли. Популяционная динамика вида приобрела экспоненциальный характер вместо колебательного, что свидетельствует, во-первых, о присвоении неограниченного ресурса, и, во-вторых, о выходе социосистемы за пределы биологического поведения и биологической устойчивости.
Сформулируем гипотезу: экспоненциальный демографический рост на протяжении сотен поколений есть признак социосистемы (причем, миновавшей архаическую фазу развития).
Сапиентизация биоты. Детритные социосистемы. Глобальная экосистема социального типа
Исходя из известных нам законов эволюции, природа реагирует на появление «абсолютного хищника» (зоопланктон, палеозойские стрекозы, мезозойские архозавры) «тиражированием» его удачного приспособительного механизма. Как следствие, в сформированной таким хищником экосистеме возникает конкуренция с последующим развалом на несколько экосистем с вполне традиционным поведением: «абсолютный хищник» теряет свойство абсолютности. В данном случае естественно предположить, что в биологическом мире начнется, если уже не началась, ожесточенная борьба за присвоенный Человеком информационный ресурс. Проще говоря, все большее количество биологических видов начнет обретать разум. Причем, речь идет о разуме в человеческом понимании этого термина: разуме, рассматриваемом как механизм переработки информации в пищевой ресурс.
Такой процесс можно назвать «сапиентизацией биоты» (по аналогии с «цефализацией», «маммализацией» и пр.). Разными путями разные биологические сообщества будут приходить к использованию эффекта социальности и существования в форме социосистем, в значительной мере подобных человеческим формам организованностей. Понятно, что сообщества, не овладевшие информационным ресурсом, окажутся вытесненными в те или иные формы резерваций (например, в зоопарки).
Необходимо иметь в виду, что способы оперирования информацией, принятые у вида Homo Sapiens, достаточно примитивны и неэкономны (с биологической точки зрения). Имея в своем распоряжении единоличный доступ к безграничному ресурсу, человечество не заботится о качестве переработки информации. Несколько упрощая, можно сказать, что наша сознательная деятельность приводит к созданию огромного количества информационных «отходов».
Эти «отходы» – информация, уже частично переработанная, уже частично переведенная в материальную форму – сами по себе представляют весьма ценный ресурс, причем утилизировать его не в пример легче, нежели исходную информацию, рассеянную в пространстве.
Следовательно, должны появиться «информационные детритофаги» – социосистемы, перерабатывающие в пищевой ресурс человеческие информационные отходы. Появление такого вида резко повысит коэффициент использования информации и, следовательно, увеличит уровень гомеостаза глобальной системы.
В перспективе мы видим наличие двух цепей информационной переработки: пастбищной (причем, человек представляет собой типичного информационного консумента, следовательно, с необходимостью предсказывается появление «управляющего уровня» в виде информационного хищника) и детритной. Круговорот информации замыкается, этот ресурс включается в общий гомеостатический механизм биоты.
Насколько можно судить, произойдет полная перестройка глобальной экосистемы Земли: элементами экосистемы перестанут быть организмы (носители жизни) и станут социосистемы (сообщества носителей разума). Таким образом, будет построен гомеостатический механизм, замкнутый по материи и информации и открытый только по энергии.
«Диаграмма разума»
Рассмотрим плоскость, в которой по одной оси задана «растяжка» «искусственное – естественное», а по другой «распределенное – сосредоточенное».
Если мышление (как проявление разума) есть процесс, происходящий в социосистеме, то уровень разумности определяется тремя параметрами: способностью индивидуального мозга к мыследеятельности / мыслекоммуникации, количеством носителей разума в социосистеме, уровнем связности социосистемы. Последние два параметра можно объединить, введя «эффективную численность»: медианное количество носителей разума, вовлеченных в акт мыслекоммуникации.
Линеаризуя, получим, что высокий уровень разума можно получить либо повышая индивидуальный уровень мышления, либо увеличивая эффективную численность.
В этом плане Человек, по-видимому, уникален: его индивидуальное мышление развито настолько, что отдельный носитель разума способен осознавать себя личностью. Таким образом, человеческое мышление является естественным и сосредоточенным.
Поскольку детритные информационные цепи существуют уже давно, представляет интерес вопрос о существовании на Земле социосистем, утилизирующих этот ресурс. Есть основания утверждать, что они существуют.
Прежде всего, такую систему представляют Големы Лазарчука-Лелика. Перед нами классический искусственный интеллект с предельной распределенностью (отдельный элемент не ощущает себя частью соответствующей социосистемы и не знает о своей роли в этой системе), способный пройти тест Тьюринга и участвующей в биологической борьбе за существование. Големы представляют собой «тень» информационной (в данном случае – управленческой) деятельности человечества.
Что касается естественного распределенного интеллекта, утилизирующего переработанный человечеством информационный ресурс, то на эту роль претендует норвежская крыса.
Прежде всего, заметим, что из всех видов крыс только данный вид – и только в Европе, где крысы тесно взаимодействуют с людьми – обрел несоответствующую «просто живому» популяционную динамику. Сейчас норвежских крыс на Земле больше, чем людей, причем взрывной рост популяции начался где-то на уровне Средних веков. Тем самым, приходится признать, что динамика численности данного вида характерна для социосистем, а не для экосистем, притом – для социосистем, вступивших в традиционную фазу развития, то есть, перешедших к производящей экономике.
Надо сказать, что мозг европейской норвежской крысы ничем не отличается от мозга тех же крыс из Юго-Восточной Азии, которые по-прежнему живут изолированными группами (и, кстати, от мозга других видов грызунов). Поведенческие особенности, однако, очень значительны. «Европейские» норвежские крысы образуют сложные и большие социальные системы («стая», «улей»), проявляют такие «человеческие» поведенческие особенности, как каннибализм и самопожертвование, активно и быстро захватывают – вслед за человеком – новые территории. Из атрибутивных функций социосистем они, во всяком случае, реализуют управление.
Крысы отличаются от человека эволюционной стратегией (высокая плодовитость при малых сроках беременности), тем самым, трансценденция данной цивилизации должна кардинально отличаться от человеческой.
Крысы, по-видимому, используют не только переработанную человеком информацию, но и прочие «бросовые» ресурсы. В известном смысле, они пользуются нашей техникой и нашими умениями, не создавая собственных производств. С этой точки зрения крысы образуют «спутниковую» социосистему, искусственно возвышенный вид9. В настоящее время плотность информационного поля, созданного Человечеством, настолько высока, что еще два вида – собаки и крысы – вошли в эпоху наведенной (индуцированной) сапиентизации 10.
Социальная плоскость
Заметим, в заключение, что социосистемный подход заставляет пересмотреть устоявшуюся картину мира, состоящего из материального и информационного «планов».
В отсутствие «носителя разума» информационное пространство не способно к взаимодействию с физическим, и, тем самым, в известном смысле «не существует». Заметим, что в рамках квантовой механики физический мир также подразумевает фигуру наблюдателя и в его отсутствие его теряет всякую определенность. Таким образом, «двухслойная картинка» имеет смысл только при наличии рефлектирующего разума.
Позиция «носителя разума» связывает информационный и физический мир, придавая тому и другому атрибут существования. При этом носитель разума должен быть одновременно отнесен к физическому миру и к информационному миру.
Социосистемный подход постулирует, что разум представляет собой не индивидуальное качество, но системный признак: специфическую форму взаимодействия социосистемы с окружающей средой. Тем самым, «носитель разума» подразумевает «систему носителей разума» – со своими специфическими организованностями. Придадим социосистеме статус онтологического «плана», что обусловлено очевидной симметрией возникающей «трехдосочной картинки» относительно любых поворотов в мета-онтологическом «пространстве».
Итак, современный подход выделяет три мета-онтологических «плана», которые, упрощая для удобства, могут быть названы «миром вещей», «миром идей» и «миром мыслекоммуникации». Любые деятельности предполагают «сшивку», по крайней мере, двух «планов».
Сергей Переслегин
ещё текст Переслегина “Стратегирование своей жизни”